среда, 30 декабря 2009 г.

С Новым Годом! С новым счастьем!

Чтобы там ни говорили, а Новый Год надо встречать, как положено: салатом оливье, пельменями, поздравлениями, пожеланиями и, конечно же, новыми надеждами! Как бы ни складывались обстоятельства нашей жизни, в ней всегда есть место любви, радости, смеху и счастью. Только мы сами определяем для себя сколько счастья и любви впускать в свою жизнь и, как это ни парадоксально звучит, единственной преградой на этом пути стоят наши внутренние страхи. Обжёгшись на чувствах, мы боимся впускать людей в своё сердце, а осознав себя счастливым, начинаем переживать за то, что это счастье у нас отнимут. Бросьте! Всё это – не более, чем придуманные нами самими предрассудки, и если жить в них тесно и неуютно, надо смело менять их на другие, более просторные! Для такой перестройки не нужны ни ипотека, ни разрешение на перепланировку, достаточно придумать побольше хороших и верных примет. У меня по дороге в школу был «счастливый» светофор, зелёный сигнал которого гарантировал от всех напастей. Идти до него было полквартала, что давало достаточно времени на выбор нужного темпа. Каким-то загадочным образом та часть мозга, которая верила в приметы, не общалась с той, которая хлюздила, в результате чего невезучие дни случались крайне редко. Я искренне желаю всем читателям блога здоровья, любви и счастья в Новом Году! С наступающим Вас и Ваших близких, и примите в качестве подарка это незатейливое всеобъемлющее поздравление!

С новой крышей! С новым домом!
С новым блином! С новым комом!
С новой правдой! С новым сном!
С новой стопкой кверху дном!
С новым делом! С новым словом!
Рыболовов - с новым клевом!
Карьеристов - с новым чином!
Маму с папой - с новым сыном!
Шахматистов - с новым ходом!
Вас еще раз с Новым Годом!

Донжуанов - с новой милой!
Ветеранов - с новой силой!
Кулинаров - с новым вкусом!
Всех партийных - с новым курсом!
Бомбардиров - с новым голом!
Трансвеститов - с новым полом!
Генералов - с новой частью!
Вас еще раз с новым счастьем!

Слабовольных - с новой дозой!
Хатха-йогов - с новой позой!
Похудевших - с новой формой!
Бывших трезвых - с новой нормой!
Завязавших - с новой мерой!
Атеистов - с новой верой!
Резидентов - с новым кодом!
Всех вас снова с Новым Годом!

С новой песней! С новым танцем!
Разведенных - с новым шансом!
Театралов - с новой драмой!
Маму с мылом - с новой рамой!
Журналистов - с новым слухом!
Медиумов - с новым духом!
Чукчей - с новым анекдотом!
Мчащих - с новым поворотом!
Взявших прикуп - с новой мастью!
Всех вас снова с новым счастьем!

Поздравляю вас, гражданин соврамши!

Если несколько раз подряд повторить вслух слово «спасли-спасли-спасли», то оно тут же начинает слышаться, как "паслись-паслись-паслись». Чем чаще руководство БТА и Самрука заявляет о спасении банка, тем отчётливей за повторяющимся речитативом начинает проявляться совершенно иной смысл. Если раньше сводки о состоянии переговоров были скупыми, как сообщения Информбюро в первые месяцы войны,то в последнее время недостатка в освещении успехов переговоров нет и в помине. Достижение принципиальной договорённости по параметрам реструктуризации долгов БТА ознаменовало победу государства в противостоянии с кредиторами и привело чиновников в состояние лёгкой эйфории. Под перезвон бокалов с шампанским из правления банка тихо слиняли исполнившие свой антикоррупционный долг перед Родиной г-да Сартбаев и Мухаметкалиев. Помимо беспокойства за судьбу самого банка такой вахтовый метод работы членов правления вызывает и обеспокоенность судьбой бессменных Дунаева, Сайденова и Варенко. В условиях высокой «текучести» корабельных крыс шансы остающихся на благополучный исход становятся всё более иллюзорными.

Тем не менее, на текущий момент горизонт чист, курс проложен, а враги если и не повержены, то временно отброшены. Победителей, как известно, не судят и в интервью, щедро раздаваемых участниками событий, начинают приоткрываться подробности, ранее державшиеся в секрете. Как всегда в изложенной официальной версии присутствуют и правда, и полуправда и определённая доля прямого вранья. Я решил не тащить комментарии этих высказываний в Новый Год, а оставить их году старому, которому они по всем своим признакам принадлежат.

Выступая на пресс-конференции БТА, посвящённой подписанию соглашения с кредиторами, г-да Сайденов и Дунаев подробно остановились на основных параметрах реструктуризации. Судя по уверенной презентации и ссылкам на подготавливаемые основные условия юридическое оформление достигнутых договорённостей вопрос времени. Цели, поставленные Самруком, полностью достигнуты и по завершении реструктуризации «БТА в обновлённом формате будет прибыльным, устойчивым, прозрачным», одним словом таким, каким он и был до захода Самрука, только гораздо меньше.

Миноритарных акционеров Сайденов успокоил, тем, что судьба их акций будет решаться «в соответствии с законодательством Республики Казахстан». Тремя днями позже в соответствии с этим самым законодательством отправили за решётку 11 ни в чём не виновных людей, так что расслабляться миноритариям пока рано. Дунаев посчитал нужным перевести эту загадочную фразу на доступный язык, сказав, что аннулироваться акции не будут. Возможно и так, только в меморандуме все 100% акций расписаны до копеечки между Самруком и кредиторами. Выходит, фразу об аннулировании из текста убрали, но и свободных акций к распределению не оставили.

Револьверная кредитная линия по торговому финансированию, которую Сайденов попытался выдать за один из основных переговорных «трофеев», отражает не «веру партнёров в казахстанскую экономику и БТА банк», а их решительность не уступать шантажу в этом вопросе. Раздел, посвящённый ТФ, почти без купюр перекочевал в соглашение из кредиторского варианта реструктуризации (Приложение В сентябрьского меморандума). Под давлением со стороны международных банковских ассоциаций, а в случае с Гермесом и германского правительства ТФ дисконтировать не стали. То, что Дунаев на пресс-конференции назвал дисконтом в 52%, на самом деле представляет облигации с нулевым купоном, которые кредиторы выбрали, исходя из соображений оптимизации налогов. Для компенсации процентов в качестве довеска к этому пакету добавили субординированный долг, акции и долю в восстановленных активах.

К слову говоря, в части последних никакой ясности так и нет. Единственной озвученной цифрой стала оценка консультантов в 20% от проблемного портфеля или по разъяснениям Дунаева 15% от портфеля общего. Согласно сентябрьскому бизнес-плану она должна составить порядка 1,5 млрд.долл. Половина этих средств причитается банку, половина кредиторам, но только через 10 лет. При таком раскладе банк получает в лице кредиторов союзника в деле выбивания активов из оффшорных компаний и сохраняет возможность манипуляций с активами компаний российских. Ведь чиновников интересуют не сами предприятия-заёмщики, а те активы, которые стоят за их акционерами. При полюбовном урегулировании российский владелец всегда сможет продать компанию-заёмщика за рубль фиктивному коллектору втихую расплатившись с казахами каким-нибудь сторонним «свечным заводом». Отследить договорённости на этом уровне кредиторы будут не в состоянии.

Не «по-христиански» обошлись с исламскими бондами, их приравняли не к старшему, а к субординированному долгу и соответственно дисконтировали на 80%. Даже если арабские банки будут оспаривать такое решение на общем собрании кредиторов, они останутся в меньшинстве и на исход реструктуризации повлиять не смогут. С другой стороны и про заимствования у шейхов в среднесрочной перспективе можно забыть, но эти соображения обновлённый БТА не волнуют.

На удивление большое замешательство вызвал вопрос о размере капитала реструктурированного банка. Сайденов после некоторых вычислений сказал, что из реструктурируемых в капитал пойдёт около 7 млрд. долл., и что достаточность К1 составит 5,2% при требуемых 5. Поскольку других цифр на сегодняшний день не озвучено, приходится считать от того же сентябрьского бизнес-плана. 5,2% от ожидаемых на конец года 12,7 млрд. долл. активов дают нам порядка 660 млн. долл. капитала первого уровня, в три раза меньше, чем на начало года. Плохо то, что капитал банка даже после реструктуризации будет балансировать на грани достаточности. Это не оставляет менеджменту резерва на дополнительное создание провизий. И, хотя и председатель правления и председатель СД в голос заявили, о том что дальнейшего ухудшения качества портфеля не последует, ни тренды, ни ситуация в экономике такого оптимизма не поддерживают. Кроме того, в 2010 году, несмотря на 10%-е восстановление провизий банк планирует по-прежнему показать убыток.

Впервые Дунаев назвал истинную причину резкого ухудшения качества ссудного портфеля – после захода Самрука клиенты прекратили обслуживать долги. Многие из платежеспособных клиентов вслед за депозиторами ушли в другие банки. Теперь с оставшимися клиентами банк будет либо договариваться о возобновлении платежей, либо банкротить. Проблема заключается в том, что банкротство клиента улучшению положения банка никак не способствует. Процедуры реализации залогового имущества могут затянуться на месяцы, в результате банк в ожидании подъёма рынка будет накапливать убытки.

Дальше пошло откровенное враньё. Дунаев сказал, что суд в Англии «практически уже вошёл в финальную стадию», на самом деле дата начала слушаний ещё не назначена, и вряд ли они начнуться раньше апреля. Следующей фразой Председатель СД дал понять, что только отсутствие формального разрешения со стороны судьи мешает ему поделиться с журналистами всей информацией, связанной с процессом. И здесь он погрешил против истины, решением суда, информация, предоставленная ответчиками, раскрывается только представляющим истца юристам, но никак не самому банку. Признания судом Англии решения алматинского специализированного суда я пока в глаза не видел, но могу предположить, что оно страхует банк от подачи исков только на территории Великобритании и США, а подавать иски в других юрисдикциях кредиторам и миноритариям никто не мешает. Кроме того, такой запрет должен действовать до окончания реструктуризации, т.е., насколько я понимаю, до середины 2010 года.

«Широким шагом навстречу со стороны кредиторов» назвал Сайденов увеличение их вклада в реструктуризацию с 4,2 до 6,7 млрд. долл. по сравнению с сентябрём. Умолчал Анвар Галимуллаевич о том, что этот шаг обошёлся Самруку в увеличение на ту же сумму нового долга. По первоначальному варианту суммарный дисконт для старших кредиторов составлял около 80%, теперь же он составляет около 50%. Несмотря на то, что на потраченные государством 7 млрд. долл. кредиторы ответили только 6,7 млрд., Самрук по-прежнему считает заход в банк с чистым результатом в минус триста миллионов, экономически оправданным. И, судя по тону высказываний, по-прежнему остаётся единственной организацией, придерживающейся такого мнения.

Соврамши оказались г-да Дунаев с Сайденовым и вопросе предыстории захода государства в БТА. Дунаев сказал, что о контрольном пакете речь в переговорах никогда не шла, видимо, запамятовав, за что БТА предложили в октябре 2,3 млрд. долл. «поддержки». От Сайденова я с интересом узнал, что договора на заход Самрука в качестве 25% акционера я никогда не подписывал. На деле, БТА не только одним из первых подписал меморандум, но накануне захода правительства первым же узаконил этот пункт решением собрания акционеров. В то время, как подобные собрания в Халыке и Казкоме состоялись на 1,5-2 месяца позже. В пылу праведного гнева Арман Галиаскарович сначала сказал, что Аблязову не принадлежало ни одной акции, и брать на себя обязательства по обеспечению пула неучаствующих в эмиссии акционеров он подписывать никак не мог. И тут же, не переводя дыхания, сообщил о подтверждении Аблязова в качестве владельца банка судом Англии. Закончилась эта тирада призывом делать самостоятельные выводы.

Последовав призыву, я для себя вывод сделал следующий: до тех пор, пока у руля в банке остаётся Самруковская команда, закрывать тему БТА на блоге мне рановато. Чем дальше от событий, тем наглее будет переписываться официальная версия крупнейшей в истории современного Казахстана государственной авантюры. Уже сейчас в выступлениях первых лиц государства она начинает окрашиваться в благородный цвет монументальной бронзы. Там, где краска ложится плохо и на свет проступают заржавевшие конструкции, их покрывают ещё одним слоем, а потом ещё одним, благо в спикерах у режима недостатка нет. Со временем это упорство вознаграждается, и всё сооружение начинает приобретать вполне благопристойный вид. Только под всей этой респектабельной оболочкой куда ни ткни пальцем – труха.

суббота, 26 декабря 2009 г.

Боль и отчаяние

Не у всех, оказывается, предновогодние дни связаны с праздничной суетой и надеждами. Кто-то в эти дни, не отвлекаясь на мысли о подарках и шампанском, хладнокровно отдал приказ на расправу с двенадцатью нашими коллегами, единственной виной которых была работа, в той или иной мере связанная с БТА Банком. Цель этого процесса была понятна с самого начала, для предъявления уголовных обвинений Аблязову за рубежом прокуратуре необходимо было раскрыть существование организованной преступной группы.

По своей сути процесс ни чем не отличался от громких разоблачений недоброй памяти 37-го года. Состав обвиняемых определялся произвольно, исходя из принципа нахождения в стране и общего необходимого количества. Багдатали Тасибеков уволился из БТА ещё в 2008 и на момент захода правительства возглавлял Лариба-банк. Ермек Диканбаев отвечал за экономическую безопасность и проблемные кредиты, а Генрих Иванович, по слухам, попал на скамью подсудимых только потому, что в сердцах послал по известному адресу руководителя следственной группы. Ни один из них, ни по кругу своих обязанностей, ни по степени знакомства с Аблязовым даже гипотетически не подходил под образ ближайшего подельника главаря преступной группировки. Для общего количества к ним добавили директоров компаний, работавших с банком.

Чтобы не затевать впоследствии отдельного процесса заодно взяли и трёх руководителей Темирбанка. Реструктуризация долгов последнего была лишь вопросом времени, а наличие уже осуждённого руководства, как и в случаях с БТА и Альянсом позволяло ставленникам Самрука оказывать дополнительное давление на кредиторов. Кроме этого, сорок сотрудников БТА банка прошли по 65-й статье, т.е. признали себя преступниками в обмен на свободу и сотрудничество со следствием. Я более чем уверен, что ту же опцию с лёгким сердцем выбрал бы каждый из двенадцати подсудимых, но прокуратуре нужны были реальные обвиняемые и потому такого выбора им не предоставили. Нелогичность ситуации, при которой большая часть преступной группировки продолжала трудиться на своих прежних местах прокуратуру не смущала, так же, как не смущало отсутствие у обвиняемых материальных благ от противозаконных операций с сотнями миллионов долларов помимо официально установленных зарплат и бонусов.

Следователи не скрывали, ни от обвиняемых, ни от общественности, что их конечной целью был Аблязов. Постановка задачи и принципы, по которым работает наша судебная система, не оставляли сомнений в том каким окажется решение суда. Тем не менее, даже формальное расследование продвигалось с трудом, прокуратуре не хватало фактов. Меня включили в состав организаторов позднее, после моего интервью в Республике, и первое время не знали, в чём конкретно обвинить. В итоге предъявили оплату чартерных самолётов и учредительство в фонде Алем-Арт. Даже в этих двух эпизодах дела доказать преступный умысел не удалось. В результате Алем-Арт был фактически обанкрочен позорным решением суда, а самолёты были вынуждены убрать из окончательного обвинения.

Я могу только догадываться, через что пришлось пройти нашим коллегам и их семьям за эти месяцы. У Абляхата Кебирова трагически погиб отец, к которому его не выпустили даже на похороны, у Генриха Ивановича случился микроинфаркт, о котором мы узнали только из приговора. Неожиданная надежда забрезжила 9 декабря, после того, как прокурор в рамках прений огласил запрашиваемые обвинением сроки. Выяснилось, что из обвинения убрали легализацию денежных средств и эпизод с самолётами. Кроме того, растрату чужого имущества переквалифицировали как «злоупотребление полномочиями», а из обвинения Диканбаева убрали «хищение». Загадочным образом исчезло и обвинение в мошенничестве, поскольку по заявлению прокуратуры деньги выводились из банка «в открытую». В итоге прокуратура просила присудить шестерым обвиняемым от двух до семи лет, а шестерым пять лет условно.

Эта надежда окрепла после выступлений адвокатов, которые обратили внимание суда на отсутствие признаков организованной преступной группы и каких-либо доказательств её существования. Кроме того, адвокаты отметили грубые нарушения в организации следственного процесса. Незаконными были и факт возбуждения уголовного дела помощником прокурора, и проведение прокуратурой предварительного следствия до 1 августа текущего года, когда соответствующие поправки были внесены в законодательство. Адвокаты рассчитывали на оправдание своих подзащитных, а мы надеялись на то, что наказание будет хотя бы условным. Ведь то, что оказавшиеся на скамье подсудимых люди не совершали никаких преступлений, было ясно не только адвокатам, но и прокуратуре.

Всё, что было нужно от суда, это вынести приговор, который признавал бы существование ОПГ, и давал бы в руки следствию документ для дальнейшего преследования её организаторов. Судьба осуждённых для дальнейших манёвров прокуратуры не имеет абсолютно никакого значения. Их могли посадить, оштрафовать или освободить в зале суда с компенсацией за проведённые за решёткой месяцы, повторю, никакого влияния на процесс против Аблязова это не оказало бы.

Тем большим шоком стало для всех оглашение приговора. Вопреки судебной практике и здравому смыслу, вопреки человеческим законам и понятиям судья Арман Шамшиев ещё больше ужесточил наказание, запрашиваемое прокуратурой, и присудил почти всем обвиняемым от двух до восьми лет лишения свободы. Исключение составил только Генрих Иванович, которому зачли преклонный возраст и оставили пять лет условно. Я не знаю, как пережили такой подлый и неожиданный удар сами обвиняемые, я не знаю, что должны были чувствовать в этот момент их семьи. Я знаю только, что пережить подобное я не пожелал бы даже самому заклятому врагу.

Я ни в чём не виноват перед этими двенадцатью людьми, кого-то из них я даже не знал лично, но мне хочется попросить прощения у них и у их родных и близких за то, что произошло. Извинится за то, что я не с ними, за то, что они прошли путь, уготованный мне, за то, что ничего не могу для них сделать. Я уверен, моё присутствие не смягчило бы их участи, но на душе от этого легче не становится. Нам не дано ничего менять в прошлом, а в данном случае я даже и не знал бы, что именно менять, чтобы избежать такого трагичного результата. Мы все делали свою работу, и жили по совести, и воспитывали детей, почему же в одночасье всё вдруг перевернулось с ног на голову? Судья Шамшиев тоже делает свою работу, и в этой работе он не мог не видеть всей абсурдности обвинений. Какими соображениями руководствовался он при вынесении приговора?

Мы слишком хорошо знаем нашу судебную систему, чтобы поверить в то, что приговор по такому делу мог быть оставлен на усмотрение судьи. Понятно, что судья действовал по звонку из более высокого кабинета. Я думаю, чиновник, сидящий в этом кабинете, тоже прочёл выступление прокурора, но в отличие от нас с вами, не посчитал его излишне суровым. Он не знаком ни с кем из подсудимых, он знает, что к его проблемам ни один из них отношения не имеет. Его злоба направлена на другого человека и ещё на всех тех, кому когда-нибудь взбредёт в голову перейти ему дорогу. И эта злоба должна найти выход. Понятия вины и невиновности для него не имеют значения, всё, что клокочет внутри, это сделать так, чтоб другим неповадно было. Он поднимает трубку и орёт в ухо тому, кто курирует судебный процесс: «Вы что там совсем о…ели?!!». А потом, немного успокоившись, диктует цифры. «И чтобы мне никаких условных!» И, закончив разговор, ещё какое-то время возбуждённо прохаживается по кабинету.

понедельник, 21 декабря 2009 г.

Между быком и тигром.

Приближается Новый Год, улицы наполняются огнями, украшениями и радостной предпраздничной суетой. Повседневные заботы и тревоги отходят на второй план, и в оставшееся до торжественного перезвона московских курантов время мы искренне верим, что новый год будет в чём-то лучше прежнего. Здесь в Лондоне Рождество, будучи несомненно, главным праздником в году, тем не менее, остаётся просто праздником – поводом для корпоративной вечеринки, подарков и долгих рождественских каникул. Снежные сугробы и вьюги в понимании англичан не более реальны, чем сам Санта-Клаус, яркое солнышко по-весеннему ласкает вечнозелёные газоны, а на выпавший сантиметр снега власти оперативно отвечают удвоенным объёмом рассыпанного по улицам реагента и отменой занятий в школах.

Праздничные толпы штурмуют сияющие витринами универмаги, отели и рестораны расписаны по часам на проведение рождественских вечеров, но по своей сути этот праздник не особенно отличается от прочих официальных каникул. Люди отмечают его, не задумываясь о религиозном контексте, также как мы в советское время встречали Первомай, не задаваясь вопросом, каким образом три выходных способствуют солидарности людей труда. У британцев не принято подводить итоги, ни под Новый Год, ни в более коротких промежутках. В английском языке нет однозначного эквивалента самому слову «итог», под ним обычно подразумевается только результат вычислений. Привычное для нашего уха словосочетание «итоги недели» на английский можно перевести, как «главные события».
Для нас встреча Нового Года всегда наполнена особым смыслом, он проводит черту под прожитым отрезком жизни, это время новых надежд и загадывания желаний.

Символизм этого праздника для нас простирается гораздо глубже традиционного Деда Мороза и ёлочки со звездой. Мы единственный регион, который продолжает отмечать его как по грегорианскому, так и по юлианскому календарю. Мы мешаем в одну кучу европейское летоисчисление с китайским 12-летним циклом и строго следуем указаниям астрологов в части цветов одежды и продуктов на новогоднем столе. Независимо от вероисповедания мы пытаемся задобрить неведомых нам восточных животных – покровителей года этими символическими жертвоприношениями. Мы не считаем себя суеверными, но на всякий случай стараемся не искушать поверие, как встретишь новый год, так его и проведёшь. Мы готовы стучаться в любые двери и соблюдать самые невообразимые обряды, лишь бы в наступившем году у наших родных и близких всё было хорошо.

Впрочем, на то, чтобы позаботиться о праздничном столе время у нас ещё будет, а вот подвести какие-то итоги года можно уже сейчас. Для страны этот год был не самым удачным, и дело даже не в последствиях мирового кризиса, с которыми власти доблестно боролись, и не в рейтинговых потерях казахстанских банков. К сожалению, период головокружительного роста нашей страны завершился не стабилизацией на достигнутых позициях, а откатом к советскому тоталитарному прошлому. Сегодня этот откат в большей степени проявляется в политических и социальных областях, но эти изменения неизбежно будут отражаться и на экономике. Снижающаяся активность президента в управлении государством привела к резкому нарастанию беспредела как в отношениях власти с народом, так и внутри самой власти в войне различных группировок, пытающихся укрепить свои позиции поближе к властному кормилу. Силовые структуры и суды неприкрыто используются для сбора компромата и устранения неугодных власти людей от рядовых журналистов до чиновников самого высокого ранга.

Обеспеченное председательство в ОБСЕ вместо стимулирующего эффекта в продвижении страны в направлении демократических ценностей послужило индульгенцией власти на беспрецедентные нарушения прав человека и травлю свободной прессы. Вдвое увеличилось количество дел, возбуждённых дел против журналистов, а судебные процессы против руководства крупных компаний, министров и зам. министров встали на поток. Мировой финансовый кризис дал власти предлог в развязывании компании по переделу собственности. Власть стала наглее в отборе ещё неподеленного отечественного бизнеса и перестала церемониться с иностранными инвесторами. С большой долей уверенности можно предположить, что политическое противостояние между кланами, которое на сегодняшний день ведётся на уровне кадровых назначений по мере нарастания накала борьбы перейдёт и в имущественную сферу.

В финансовой сфере год запомнится национализацией банков и возвратом всего сектора к принципам централизованного распределения и перераспределения государственных ресурсов. Возврата к прежней открытой и рыночной банковской системе теперь уже не будет ни через пять, ни через десять лет после окончания кризиса. Около 70% банковского сектора в той или иной мере контролируются государством, а утверждённая концепция его дальнейшего развития направлена на полное искоренение интересов банков за пределами страны. Судя по последним заявлениям, Самруку почти удалось продавить инвесторов на приемлемые условия реструктуризации не только в отношении БТА и Альянса, но даже и по Темиру. Это значит, что вопрос банкротства на повестке дня ближайшее время стоять не будет. Дальнейшая судьба этих банков теперь уже будет зависеть не от кредиторов, а от состояния портфеля. Рост убытков БТА до 14 млрд. долл. на 1 декабря говорит о том, что перелома негативных тенденций в этом вопросе пока не наступило.

Пора подводить предварительные итоги и мне. За полгода существования этого блога 37 постоянных читателей, 60 постов, около 700 комментариев, сто страниц текста, более двух десятков интервью. Я сказал всё, что хотел сказать в отношении событий, предшествовавших заходу правительства в банк, и тех, которые последовали после. На сегодняшний день ситуация переходит в вялотекущую фазу и комментировать её в прежнем режиме я не вижу необходимости. Я буду продолжать анализировать действия правительства и Самрука в финансовом секторе, но та задача, которую я ставил при открытии блога, на мой взгляд, в основном выполнена. Пора определять новые ориентиры. В какие темы двигаться дальше я ещё не решил, знаю только, что бросить писать, наверное, уже не смогу. И, конечно, всегда буду рад ответить на Ваши вопросы. В канун Нового Года я хочу ещё раз от души поблагодарить моих постоянных и непостоянных читателей, пожелать здоровья и счастья Вам и Вашим близким. Каким бы трудным не был текущий период, он не труднее тех, которые нам уже довелось пережить. Счастливых Вам праздников и хорошего настроения!

четверг, 10 декабря 2009 г.

Под чем подписались кредиторы?

В соответствии с доброй традицией на следующий день после истечения очередного отпущенного АФН крайнего срока БТА объявил о подписании с кредиторами Основных коммерческих условий реструктурзации. Из намеренно расплывчатого текста пресс-релиза было не ясно, что именно было подписано - подробности обещали опубликовать в будущем, но, в целом, складывалось впечатление, что требования регулятора банком выполняются, и процесс договорённостей полным ходом движется к своему успешному завершению.

Сам документ только к обеду удалось отыскать на сайте банка. Для удобства пользователей его загнали в самый дальний подразел и загородили требованиями о регистрации и грозными предупреждениями о том, что в определённых юрисдикциях доступ на сайт может быть расценен, как прямое нарушение закона.

Чтобы разобраться, что именно подписали кредиторы на этот раз, пришлось поднимать все предыдущие договорённости. Итак, первый совместный документ был подписан 3 сентября и назывался Основы принципов реструктуризации. Составлен он был в форме ни к чему не обязывающего письма о намерениях и отражал обоюдное желание сторон выработать взаимоприемлемые условия реструктуризации, исходя из предложенных принципов. Приложением к письму шли собственно Принципы реструктуризации, которые вместе с меморандумом о взаимопонимании между Самруком и банком, а также согласованным Планом реструктуризации и рекапитализации должны были быть представлены на утверждение в АФН.

За то время пока регулятор рассматривал бы поданные документы, стороны разработали бы согласованные Условия реструктуризации (Term Sheet). Я специально выделил названия, потому что за словесной казуистикой чиновники искусно прячут истинное положение дел.

Как известно, к 18 сентября ни Плана реструктуризации, ни даже взаимопонимания по его основным параметрам у банка с кредиторами не было. Выход из тупиковой ситуации подсказало опытное в подобных делах руководство банка. Вместо Плана реструктуризации в АФН представили Меморандум о взаимопонимании в отношении принципов реструктуризации. Этот документ слово в слово повторял Основы принципов с той лишь разницей, что пункты в Приложении А были расширены, а несовместимые предложения кредиторов и банка по плану реструктуризации изложены в Приложениях В и С. АФН сделал вид, что не заметил подмены и 3 октября «одобрил план реструктуризации в варианте БТА». Регулятор назначил новый срок 7 декабря для подписания Условий реструктуризации.

Что же подписали кредиторы на этой неделе? Очередное письмо о намерениях, которое теперь называется Общие коммерческие условия реструктуризации. Текстовка основной части документа без купюр перекочевала из сентябрьского письма, БТА и Комитет кредиторов по-прежнему настроены сотрудничать в выработке детальных условий, которые вместе с Общими условиями наконец-то дадут искомые Условия реструктуризации. Срок обозначен до конца января, либо, если не получится, то через неделю после загадочного Урегулирования доказательств (несмотря на обещание раскрыть значение этого термина других упоминаний его в документе я так и не нашёл). После этого План реструктуризации в соответствии с казахстанским законодательством должен быть одобрен общим собранием кредиторов. Судя по тому, что начисление процентов по существующим займам ограничивается мартом 2010-го, завершить процесс разработки и согласования плана стороны намерены до 1 апреля.

Если в общей части изменений практически не было, то приложение поменялось кардинально. Из двух прежних очень далёких друг от друга позиций банку удалось слепить одну, в основном за счёт кредиторов. Теперь уже не важно, какой новый окончательный срок установит АФН. Самруку удалось найти алгоритм, работы с кредиторами, который позволяет отвоёвывать всё более благоприятные для себя условия. Работая в связке с регулятором, БТА изначально занял очень жёсткую позицию по двум принципиально важным вопросам: размеру дисконта и торговому финансированию. Опасность и нелепость реструктуризации ТФ была очевидна с самого начала, но банк продолжал оставаться непреклонным до последнего момента, когда под хорошо срежиссированной угрозой банкротства он согласился пойти на уступки в этом вопросе в обмен на значительные послабления в части дисконта и распределения долей.

Слабость переговорной позиции кредиторов заключается в том, что в случае банкротства их шансы получить хоть какую-то компенсацию стремятся к нулю, а значит, и в дальнейшем параметры реструктуризации банков в стране будут диктоваться Самруком.
Что приобрели, а что потеряли кредиторы в результате подписания? Во-первых, потеряли право выбора опции – вариант реструктуризации зависит только от вида кредита. В наиболее выгодном положении оказались иностранные государственные кредиторы и экспортно-импортные агентства. Банк принял предлагаемую ими версию конвертации 2,3 млрд.долл. старых долгов в новые без дисконта, но, и без правительственной гарантии, на которую кредиторы очень надеялись. Облигации с нулевым купоном были выбраны, исходя из налоговых соображений, а револьверный кредит позволит банку заниматься торговым финансированием и в период реструктуризации.

Возможно в принятии решения, сыграли свою роль международное давление и перевес в составе Кредиторского комитета представителей именно этих кредиторов, но я больше склонен отнести его к изначально выбранной банком тактике Именно этим разделом меморандума вызван энтузиазм различных аналитиков в оценке соглашения, при этом не учитывается факт полного списания около 1 млрд. долл. выданных банком гарантий и финансирования на общекорпоративные цели.

Думаю, основная категория кредиторов этого энтузиазма также не разделяет. Держатели старших бондов, участники синдицированных двусторонних займов вынуждены будут дисконтировать свои вложения на 80%. Часть из 8 млрд. долл. долга погашается наличными, 2,3 млрд. долл. конвертируются с 70%-м дисконтом в новый восьмилетний долговой инструмент, остальное добивается 15-летними субординированными облигациями, долей в капитале и правами на долю в восстановленных активах. Такой же 80% дисконт относится и к исламским бондам. Банк, очевидно, не хочет вставать на скользкую тропу религиозной дискриминации.

В ещё большей степени пострадали держатели субординированного долга. Пенсионным фондам руководство банка предлагает на следующие 15 лет забыть о его существовании и обещает полностью рассчитаться в 2030-м году, приурочив, надо полагать, это событие к концу стратегии Казахстан-2030. Другим субординированным должникам, включая держателей бессрочных облигаций, придётся обменять 1,2 млрд. долл. на 4,5% акций банка по курсу в пять раз дороже того, который Самрук зарезервировал для себя любимого.

Вот, собственно, и весь расклад. Остаётся добавить, что в обмен на отказ реструктурировать ТФ Самрук за свои вложенные в банк бумаги на сумму 4,3 млрд. долл. получил уже не 49% акций, как предлагали кредиторы, не 51%, как хотел он сам, а все 85%. Если исходить из предложенного в сентябрьской презентации минимального капитала в 1,4 млрд. долл., это значит, что ведомство Кайрата Нематовича, конвертировав суборды иностранных кредиторов в капитал с 95%-м дисконтом, свои бумаги пристроило с дисконтом в 72%. Впрочем, я уверен, что и в дальнейших попытках международного сообщества переиграть казахстанских чиновников на собственном поле, будь то в финансах или области свободы слова и прав человека, у взращённых в правовом обществе иностранцев будет не больше преимуществ, чем у тевтонских рыцарей на льду Чудского озера.

Не успели просохнуть чернила под Общими коммерческими условиями, как глава Самрука поспешил в Москву продавать Сбербанку внезапно свалившуюся в руки собственность. Судя по заявлению, Кайрат Нематович сполна хлебнул всех прелестей управления банком и теперь не чает от него избавиться. Если письма о намерениях завершатся в январе подписанием договора, думаю, остальные казахстанские реструктуризации пойдут гораздо быстрее. Победив в противостоянии с кредиторами БТА, Самрук уже не будет церемониться с кредиторами более мелких банков. Победителей не судят, и вряд ли кто-то будет задаваться вопросом, какой ценой досталась эта победа. Для рядовых граждан деньги Нацфонда – понятие абстрактное, а о потерях кредиторов грустить и подавно нет повода. Впереди Новый Год и новые надежды, и, будем надеяться, что в оставшиеся три недели проблемы финансового сектора не будут отвлекать от предпраздничных хлопот.

среда, 2 декабря 2009 г.

За двумя зайцами погонишься – от двоих и получишь. Часть III

В конце июня БТА без объяснения причин расторг контракт с основным консультантом по работе с кредиторами, банком Goldman Sachs. Мне кажется, инициаторами разрыва выступили сами Голдманы после того, как поняли, что никакого диалога с кредиторами банк налаживать не собирается. Осознав, что провал переговоров неизбежно спишут на них, консультанты поспешили свернуть сотрудничество, пусть без оплаты, но зато и без потерь для репутации. Неизвестно, как долго Самрук затягивал бы переговоры по БТА, если бы не прогресс Альянс банка. Неожиданно для всех, неизвестной в Казахстане фирме Lazzard удалось организовать подписание Протокола о намерениях с Комитетом кредиторов Альянса. Предварительное согласие инвесторов списать конкуренту почти 80% долгов открывало перед БТА, да и другими казахстанскими банками новые перспективы.

БТА тут же оформил Lazzard консультантом по реструктуризации своих долгов и 24 июля, спустя почти полгода после захода правительства состоялась первая (!) встреча с Комитетом кредиторов, на которой банк озвучил предварительные предложения по реструктуризации. По сути, они повторяли схему Альянса, но были гораздо жёстче по условиям. Самрук исходил из предположения, что за большую сумму долга кредиторы готовы будут пойти на больший дисконт. АФН перенесло дату окончательного согласования на 18 сентября, а 26 июля дня БТА в подтверждение серьёзности своих намерений объявил о приостановлении выплат по процентам.

Из первоначально хаотичных действий правительства стала вырисовываться стройная схема национализации банков с последующим списанием накопленных ими долгов. Первым делом АФН выставлял банку требования о начислении дополнительных провизий в объёме, превышающем капитал банка, следом регулятор отзывал у прежнего менеджмента согласие на занятие руководящих постов. В банк заходила команда Самрука, прокуратура вскрывала факты вывода активов и заводила уголовные дела на руководство и акционеров. Банк приостанавливал погашение кредитов, а Самрук объявлял, что вопрос его участия в капитале будет рассматриваться только после урегулирования отношений с кредиторами. Под предлогом преступной деятельности прежнего руководства команда Самрука требовала реструктуризации внешних долгов, угрожая банкротством банка.

В соответствии с этой схемой в июле началось преследование бывшего руководства Альянса, которое на сегодняшний день завершилось арестом его бывшего председателя и уголовными делами против других членов правления и акционеров банка. Единственным неприкрытым звеном в разработанной Самруком цепочке оставалось отсутствие правовой защиты реструктурируемых активов от потенциальных исков. Для устранения этого пробела в августе поправками в законодательство к компетенции специализированного финансового суда РФЦА г. Алматы были отнесены гражданские дела о реструктуризации финансовых организаций. Теперь, с момента вступления в силу решения этого суда приостанавливается исполнение всех ранее принятых судебных решений об удовлетворении требований по реструктурируемым обязательствам. Другими словами, решение алматинского суда делает реструктурируемый банк неподсудным для внешних кредиторов и позволяет не беспокоиться о выполнении их требований.

До сентября месяца складывалось впечатление, что правительство успешно наступает на кредиторов по всем фронтам, и что последние вот-вот капитулируют. Эту позицию ещё раз подтвердили опубликованные в начале сентября предложения БТА по реструктуризации. В окончательном варианте кредиторам предложили списать 8 млрд. долл. основного долга и 1,4 млрд. долл. процентных выплат. Общий запрашиваемый дисконт составил 80%, но, пожалуй, самым неприятным сюрпризом стало включение в схему реструктуризации долгов по торговому финансированию. Прецедентов реструктуризации ТФ в мире до сих пор не было, и в начале августа президенты двух международных банковских ассоциаций BAFT и IFSA пытались предотвратить такое развитие событий через обращение к президенту. Судя по презентации, призыв так и остался неуслышанным.

Ситуация резко изменилась после того, как кредиторы выдвинули встречные требования. 18 сентября, крайний срок подачи меморандума, обсуждения в АФН затянулись до полуночи и окончательный документ был опубликован только три дня спустя. Договаривающиеся стороны так и не смогли прийти к единому мнению и в меморандум вошли оба варианта, плохо стыкующиеся между собой. Кредиторы настаивали на уменьшении дисконта до 51% и продлении ТФ без дисконтирования, но основным камнем преткновения стала требуемая кредиторами степень контроля и раскрытия информации. По сути, кредиторы собирались взять управление банком в свои руки на весь период реструктуризации долгов. Кроме того, они требовали серьёзных встречных обязательств со стороны не только Самрука, но и АФН, и Нацбанка.

Я полагаю, что такой цивилизованный вариант реструктуризации правительство никак не устраивал. Подписание меморандума говорило только о том, что в сентябре Самрук был ещё не готов объявить банкротство банка. Последующие события только подтверждают мои опасения. 1 октября АФН заявило, что «план реструктуризации одобрен в той редакции, которую нам представил банк», и поручило завершить все согласования с кредиторами к 7 декабря. Следом за этим вопреки меморандуму БТА получил решение специального финансового суда, а казахстанская биржа провела делистинг акций банка. И уж совсем неожиданным, полагаю, стало для кредиторов объявление о реструктуризации Темирбанка. Заявленные ставки дисконта в этом случае составили от 81,3 до 85,7%. Следующим претендентом на реструктуризацию уже заявился Цесна-банк.

Мне кажется, взвесив все «за» и «против», правительство решило всё-таки обанкротить БТА. Во-первых, соглашаться на условия, выдвинутые кредиторами, значит не только потерять дорогой ценой доставшийся контроль над банком, но и загнать Самрук в многолетнюю кабалу по поддержанию банка ликвидностью и обслуживанию долгов, независимо от состояния экономики. Во-вторых, для успешной реализации всех уже объявленных реструктуризациий и давления на кредиторов правительству необходим прецедент банкротства, в котором банк и кредиторы так и не смогли прийти к компромиссу. БТА для этого является наиболее подходящей кандидатурой. Если в сентябре объявлять об этом казахстанская сторона была ещё не готова, то к декабрю все недостающие кусочки мозаики встали на свои места.

Вопрос о возможных последствиях банкротства БТА для остального финансового сектора остаётся открытым. Если судить по заявлениям чиновников, на ближайшие несколько лет правительство берёт курс на строительство автономного банковского сектора, опирающегося на внутренние депозиты и занимающегося перераспределением государственных ресурсов. Его основу будут составлять государственные или полугосударственные банки, управляемые Самруком наравне с другими национальными компаниями. Внешние заимствования такому сектору будут не нужны, а значит, и церемониться с кредиторами вовсе не обязательно. С точки зрения правительства, мыслящего среднесрочными категориями, у такого подхода свои плюсы. Банкротство одного банка ослабит переговорную позицию кредиторов в отношении других реструктуризациий, а суммарный эффект от списания внешних долгов может перекрыть потери казны на поддержку банковского сектора. Единственным непросчитанным моментом остаётся реакция на банкротство самих кредиторов. Впрочем, если судебный беспредел и преследование прессы не помешали Казахстану получить пост председателя в ОБСЕ, навряд ли такая мелочь, как списание миллиардных долгов способна будет омрачить светлый имидж нашей республики.